Дар в наследство (СИ) - Alex O`Timm

— Я постараюсь. — ответила подруга.

Вначале, я хотел было оставить ей часть денег, что была у меня с собою. Но подумав, решил пока этого не делать. Во всяком случае именно сейчас. А вот потом, после рождения ребенка, можно и попытаться помочь. Я даже прикинул, как именно. То, что ребенок находящийся в ее теле мой, я ни грамма не сомневался, и в тоже время, прекрасно понимал, что отец из меня, никакой, чисто в силу разницы в возрасте. Это сейчас, пока женщина относительно молодая, и мой первый сексуальный опыт, я воспринимаю ее вполне адекватно и даже имею к ней, кое-какое влечение, а что будет потом? Десять лет разницы, это все-таки чересчур много. Да и создавать семью здесь, значило бы нарываться на грубость от окружающих, а увозить ее куда-то в иное место — куда?

Да и думаю, она сама прекрасно понимает, что я никак не могу стать ее гипотетическим мужем. Уже перед самым отъездом, я попытался заговорить с ней, на эту тему. Она ответила просто:

— Я, вдова. Никто в станице, не сможет назвать меня гулящей девкой, хотя бы потому, что ничего подобного с местными мужиками не происходило. А если кто-то раскроет рот, его здесь быстро утихомирят, опять же потому, что я считаюсь вдовой, мне это простительно. В тоже время, если у меня появится ребенок, опять же никто не скажет дурного слова, прекрасно понимая, что он нажит где-то на стороне. Даже если подумают на тебя, это ничего не изменит. Для вдовых это по местным обычаям вполне нормальное и можно сказать поощряемое явление. А там глядишь и встречу кого-то, кто сможет заменить мне мужа, а ребенку отца.

— Я бы хотел тоже, помочь тебе. Пусть не в качестве мужа или отца, ты сама понимаешь, что это невозможно, но хотя бы деньгами. У меня есть кое какие сбережения, и мне бы очень хотелось, чтобы ты приняла от меня эту помощь. Я не смогу стать отцом, но хотя бы смогу обеспечить свою дочь материально.

— Почему именно дочь.

— Я это вижу.

Мы расстались вполне доброжелательно. Примерно за неделю перед отъездом мы вместе с Машей съездили в Анапу, там я приобрел билет, на самолет до Ташкента. А в день отъезда, мы тепло попрощались, проведя последнюю незабываемую ночь, и я попросил ее не ехать со мною в Анапу, а остаться дома. Так будет спокойнее и мне и ей. Мария, все-таки проводила меня до автобуса, посадила в него, и долго махала вслед. Перед самым отправлением, я предложил ей вернувшись домой, заглянуть под подушку, в той комнате в которой я жил, и на этом мы расстались.

В последний момент, предполагая трудности с переправкой денег из Ташкента сюда. Зачем создавать себе проблемы, доказывая на почте, что это честные деньги. Да и отправлять такую сумму, все-таки боязно. Поэтому прикинув все за и против, решил, что так будет гораздо проще. Я исходил из того, что средняя зарплата, после окончания техникума, у меня будет не больше ста двадцати рублей. Двадцать пять процентов, положенных по закону, на содержание ребенка, составят тридцать рублей в месяц. Умножив эту сумму на количество месяцев в году и на восемнадцать лет, получил в итоге шесть тысяч четыреста восемьдесят рублей. Округлив эту сумму до семи тысяч, я оставил деньги и записку, говорящую о том, что эти деньги приданное для моей будущей дочери. Будет гораздо лучше, если Маша, откроет счет в Сберкассе, и оформит их срочным вкладом, до совершеннолетия Сашеньки.

Разумеется, очень хотелось когда-нибудь увидеть и дочь, но я понимал, что это не слишком реально. Поэтому попросил, хотя бы написать мне о рождении ребенка, и по возможности прислать фотографии.

Глава 7

7

Самолет Ил-62, поднял меня в небо ранним утром. В полете, предстояло провести больше пяти часов, и я уже предвкушал, как отсижу свой зад, и у меня завянут уши без сигарет. Слышал, что еще несколько лет назад в самолете можно было свободно курить. Сейчас же везде висят таблички, запрещающие это дело, в полете. Вдобавок ко всему, соседкой оказалась необъятная дама лет пятидесяти, она просто не вмещалась в свое кресло, и потому тут же откинув подлокотник, попыталась устроиться вывалившись, как минимум на половину моего места, и прижав меня к борту самолета. Вдобавок ко всему от нее так несло потом, что я просто задыхался сидя рядом с нею. Мне это совершенно не понравилось. Тут же нажав на кнопку вызова стюардессы, попросил ее или найти место для меня, или пересадить мою соседку. В крайнем случае убедить ее не откидывать подлокотник.

Как и следовало ожидать, меня никто даже не стал слушать. Наоборот начали давить на мою комсомольскую сознательность, указывать на то, что женщина не виновата, и мне придется терпеть ее присутствие до посадки, согласно купленному билету. Всем было буквально наплевать на это, а тетка, сидевшая рядом, увидев, что ее все поддерживают, обнаглела настолько, что еще больше съехала на меня, и вдобавок прижала меня своей тушей, язвительно улыбаясь, и как бы говоря:

— Пожаловался теперь терпи, дальше будет только хуже.

Поняв, что ничего иного мне не остается, решил применить свой дар. В противном случае я просто бы потерял сознание от ароматов, исходящих от этого безразмерного вонючего тела, и того давления, которое оно на меня оказывало своей массой. Дотянувшись до ее кишечника, я слегка расслабил ее сфинктер, и мгновением спустя, тетка встрепенулась, подскочила со своего места и умчалась в хвост салона, не обращая внимание на вопли проводниц, пытавшихся усадить ее обратно на свое место, под предлогом того, что самолет еще не взлетел, и ходить по салону запрещено.

Дальше все было похоже на занимательную игру. Как минимум минут пятнадцать-двадцать я находился в покое, потом эта тетка возвращалась обратно, и только пыталась опустить свою тушу в кресло, как я отправлял ее в обратном направлении. После третьего раза, рядом со мною опустился в кресло какой-то мужичок. По его словам, стюардессы, попросили его поменяться местом с той женщиной, и он пересел ко мне, а та тетка села на его место неподалеку от туалета. Поняв, что проблемы решены, я спокойно заснул, и проснулся только в тот момент, когда начали разносить еду. Перекусив, вновь смежил веки, и проспал до самой посадки самолета. Что интересно, у трапа уже находилась скорая помощь. Тетку, что не давала мне покоя, удерживали до конца, и выпустили из салона последней, я с улыбкой поглядывал на нее из окна автобуса, на котором пассажиров должны были вывезти с взлетного поля. Несмотря на все ее протесты, женщину сразу же отправили на скорой в больницу, с подозрением, на что-то инфекционное. И мне ничуть не было ее жалко. Конечно же там разберутся и довольно скоро выпустят ее на волю, но если бы я этого не сделал, скорее всего, в больницу повезли бы меня.

В остальном, никаких приключений, не происходило. Я спокойно доехал до общежития, встретился с друзьями, которые как оказалось забронировали за нами комнату на четверых, и сейчас выдерживали осаду от третьекурсников. Мое появление, внесло свежие силы в ряды защитников, и в итоге, победа осталась за нами. На этот раз, комната была гораздо свободнее и удобнее, мы спокойно расположились в ней, распределив места, и приготовились к получению знаний.

Второй и третий курс, были освобождены от поездки на хлопок, поэтому с первых дней я окунулся в учебу. В этом учебном году, летние каникулы для второго курса, были сокращены почти на месяц, потому что ближе к концу учебного года, нам предстояла двухмесячная практика, в одном из колхозов республики в качестве автомеханика по ремонту техники. Разумеется, никто и не ожидал, что прибывшие в колхоз практиканты, окажутся высококлассными специалистами. Но с другой стороны, в Советском Союзе нет безработных. Поэтому чаще всего, по словам тех же пацанов со старшего курса, практикантов прикрепляли км какому-нибудь слесарю, и они исполняли роль мальчика на побегушках.

— Или узнаете все злачные места в округе, где можно приобрести самогон, в любое время суток, или дадут вам по большому напильнику, и будете весь день коленчатый вал обтачивать. — Смеялись старшекурсники. Это разумеется была шутка, но по словам пацанов, все зависело от того, куда попадешь. Учитывая, что в этом году ближе к лету, нам предстояла сдача экзаменов на водительские права, к моменту практики у каждого в личном деле будет уже стоять отметка о том есть ли у студента права или нет. Правда сами права выдадут на руки, только после выпуска из техникума. А до тех пор езда на автомобиле, как бы запрещена для учащихся. Но сей запрет, действует скорее именно в городе. В колхозах, как рассказывали парни, приходилось делать все на свете и выходить в поле на тракторах, распахивая хлопковые поля, и внося удобрения, и распыляя ядохимикаты, и даже при необходимости приходилось садиться за руль грузовика. Хотя, кое-где происходило и совсем наоборот, и студенты попавшие в те колхозы, по их же словам, весь месяц не вылезали из смотровых ям, ремонтируя убитую напрочь технику. Одним словом, как повезет, пока же, все силы были брошены на учебу.